Почему поляки ненавидят русских. Почему поляки не любят русских Почему поляки не любят русских

Поляки не доверяют русским. Можно даже сказать, недолюбливают. Для поляков русские стали выражением рока, немилости судьбы. В польской истории Провидением была отведена России роль черной дыры, которая поглотила «Большой взрыв Речи Посполитой».

Русская темная материя

В начале у поляков (в компании с литовцами) все шло хорошо. Да так хорошо, что к XVI веку в Восточной Европе они вошли в образ, близкий к современному образу США. Время от времени «хранители христианских ценностей» организовывали «гуманитарные» операции в варварской Московии, чтобы «цивилизовать» деспотичную европейскую окраину. Водили вереницы царей, даже посидели в Кремле в Смуту, но справедливости так и не добились.

Всякий раз благородная шляхта нащупывала черную дыру в виде «сусаниных» и «исуповских болот», пока не открыли дверь в мир хаоса и не разбудили «русскую тёмную материю».

А потом пружина разжалась. Страсть Петра I и Екатерины II «цивилизовать», «европизировать» Россию ударила по бывшим «цивилизаторам». Жирный крест (Андреевский) на мечте о Великой Польше был поставлен в 1813, когда русская армия, догоняя отступавших французов, оккупировала придуманное Наполеоном Великое герцогство Варшавское, которое через пару лет станет частью Империи под уничижительным артикулом «Царство Польское».

«Царство Польское»

Присоединившись по итогам Отечественной войны 1812 года к России «Царство Польское» (с 1887 года – «Привислинский край») имело двоякое положение. С одной стороны, после раздела Речи Посполитой это хоть и было совершенно новое геополитическое образование, но все еще сохраняющее связь в этнокультурном и религиозном планах со своей предшественницей.

А с другой – здесь росло национальное самосознание и пробивались ростки государственности, что не могло не повлиять на взаимоотношения поляков и центральной власти.
После присоединения к Российской империи в «Царстве Польском», несомненно, ожидали перемен. Перемены были, но воспринимались не всегда однозначно. За время вхождения Польши в состав России сменилось пять императоров, и у каждого был свой взгляд на самую западную российскую губернию.

Если Александр I слыл «полонофилом», то Николай I в отношении Польши выстраивал политику куда более трезвую и жесткую. Впрочем, ему не откажешь в стремлении, по выражению самого императора, «быть столь же хорошим поляком, как и хорошим русским».

Российская историография в целом позитивно оценивает итоги столетнего вхождения Польши в состав империи. Возможно, именно взвешенная политика России по отношению к западному соседу помогла создать уникальную ситуацию, при которой Польша, не являясь самостоятельной территорией, на протяжении ста лет сохраняла государственную и национальную идентичность.

Надежды и разочарования

Одной из первых мер, введенных российским правительством, была отмена «кодекса Наполеона» и замена его польским кодексом, который в числе прочих мер наделял крестьян землей и предполагал улучшение финансового положения малоимущих. Польский сейм новый законопроект принял, однако отказался запрещать предоставляющий свободы гражданский брак.

В этом отчетливо обозначились ориентиры поляков на западные ценности. Пример брать было с кого. Так в Великом княжестве Финляндском уже к моменту вхождения Польского царства в состав России было отменено крепостное право. Просвещенная и либеральная Европа была Польше ближе, чем «крестьянская» Россия.

«Николаевская реакция»

После «александровских свобод» пришло время «николаевской реакции». В Польской губернии почти все делопроизводство переводится на русский язык, или на французский для тех, кто не владел русским. Конфискованные имения жалуются лицам русского происхождения, также русскими замещаются все высшие должностные посты.

Николай I в 1835 году посетивший с визитом Варшаву чувствует назревающий в польском обществе протест, а поэтому запрещает депутации выразить верноподданнические чувства, «дабы предохранить их ото лжи».
Тон выступления императора ударяет своей бескомпромиссностью: «Мне нужны деяния, а не слова. Если вы будете упорствовать в своих мечтаниях о национальной обособленности, о независимости Польши и тому подобных фантазиях, вы навлечёте на себя величайшее несчастие... Говорю вам, что при малейшем волнении я прикажу стрелять в город, обращу Варшаву в развалины и, конечно, не отстрою ее».

Польский бунт

Идея национальной обособленности, вплоть до восстановления Речи Посполитой в ее прежних пределах охватывала все более широкие слои масс. Разгонной силой протеста выступало студенчество, которое поддержали рабочие, солдаты, а также разночинные слои польского общества. Позднее к освободительному движению примкнула часть помещиков и дворян.

Основные пункты требований, предъявляемых повстанцами, это аграрные реформы, демократизация общества и в конечном итоге независимость Польши.
Но для российского государства это был опасный вызов. На польские восстания 1830-1831 и 1863-1864 годов российское правительство отвечает резко и жестко. Подавление бунтов оказалось кровопролитным, однако чрезмерной жесткости, о которой писали советские историки, не было. Бунтовщиков предпочитали отсылать в отдаленные российские губернии.

Восстания вынудили правительство принять ряд контрмер. В 1832 году был ликвидирован польский сейм и расформирована польская армия. В 1864 году были введены ограничения на использование польского языка и передвижение мужского населения. В меньшей степени итоги восстаний коснулись местной бюрократии, хотя среди революционеров были дети крупных чиновников. Период после 1864 года отмечен усилением в польском обществе «русофобии». Нужно отметить, что в целом Польская губерния имела больше привилегий, чем другие регионы империи. Так, в 1907 году на заседании Государственной Думы 3-го созыва было озвучено, что в различных российских губерниях налогообложение доходит до 1,26%, а в крупнейших промышленных центрах Польши – Варшаве и Лодзи оно не превышает 1,04%.

В конце XIX столетия Россия вступила на путь индустриализации, подкрепленной солидными западными инвестициями. Дивиденды от этого имели и польские чиновники, участвуя в железнодорожных перевозках между Россией и Германией. Как следствие – появление огромного количества банков в крупных польских городах.

Трагичный для России 1917 год завершил историю «русской Польши», дав полякам возможность становления собственной государственности. То, что обещал Николай II – свершилось. Польша обрела свободу, однако столь желаемой императором унии с Россией так и не получилось.

Эх!
Вот ни фига я понять не могу, за что поляки так меня не любят. А ведь я до сей поры ни разу ни с одним этническим поляком не встречался. Я не мог перейти ему дорогу, не мог наступить ему на ногу, не мог соблазнить его девушку, не мог после стакана русской водки или стакана польской водки, они ведь тоже пьют водку, набить морду одному из поляков. Я не разу не был в зарубежной Европе, поэтому я даже окурка не мог бросить на польской земле.
Не любят потому что я русский?
А почему поляки не любят русских?
Я же обожаю Шопена. Я могу бесконечно слушать полонез "Прощание с Родиной” Огинского, и от прослушивания этого шедевра, у меня по коже мурашки серыми мышами, да что там мышами, крысами бегают. Я запоем читал Пруса, Мицкевича, Сенкевича. Я обожал Станислава Лема. Его «Звёздные дневники Ийона Тихого» перечитывал сотню раз, не говорю уже о более серьезных вещах вроде «Магелланово облако», «Вторжение с Альдебарана», «Солярис».
Так за что поляки не любят русских в общем, и в частности меня?
За то, что дали пинка Лжедмитрию в Кремле? Ну, уж не обессудьте, это наша вотчина. За то, что Иван Сусанин не те наши достопримечательности пошел показывать польским завоевателям? Так пусть не любят Сусанина, причем здесь остальные? За то, что Украина в свое время отошла от Польши к России, а потом и большая часть Польши вошла в состав Российской империи? Так ведь и Речь Посполитая немало народов в свое время под себя подобрала. А большой кусок Польши входил в состав Австро-Венгрии. Поляки также не могут терпеть венгров и австрийцев? Вон и Финляндия так же провинцией России была, а такой ненависти к русским от финнов вроде, как и нет. За то, что в двадцатых годах Буденный и Тухачевский решили Львов и Варшаву кавалерийским наскоком захватить. Так там же они по ушам и получили. За то, что в 1939 году СССР присоединил к своей территории Западную Украину и Западную Белоруссию? Позвольте, но Польша лишь обрела те границы, которые были ей определены Брестским Договором. А сами поляки в то же время, договорившись с Германией, кусочек Чехии для себя оттяпали. Да и те земли, что к СССР были присоединены, сегодня русским уже не принадлежат. А кровью советского солдата, в том числе и русского солдата поляки получили после второй мировой войны большую часть Восточной Пруссии, ранее принадлежавшей Германии. Здесь, конечно, можно припомнить Польскую Народную Республику под «покровительством» Советского Союза с 1944 года по 1989 год. Братцы, так поляки уже избавились от «гнета» русских и их «прихлебателей» 28 лет назад, Польша в составе объединенной Европы, а где прорыв? Экономика растет как на дрожжах?
Ой, блин, надоело, надоело писать, и надоело все это грязное белье перетряхивать. Русских многие не любят, русских и многие русские не любят, но это не оттого, что все мы поголовно плохие. Просто потому…
Владимира не любят многие, и на то есть множество причин. А Александра не любит только его жена, и то, только тогда, когда он с работы пьяный приходит. Почему? Просто Александр сантехник домоуправления, а Владимир президент большого государства.

Почему поляки не любят русских? Вопросы, касающиеся национальности, этнической неприязни, религии, очень скользкие. Если спросите современного поляка (обычного человека, который не защищает яро свою нацию), почему он негативно относится к русским, то ответа не услышите. Просто он так привык. Впитал с молоком матери, как говорится. Учебники истории в школе, СМИ, непримиримая позиция старшего поколения – все это настраивает на определенную волну.

Теории ненависти

Анализ высказываний на форумах, личные беседы с разными людьми (довелось на днях присутствовать в польском консульстве), изучение истории в польской трактовке наталкивает на следующие мысли.

Поляки обижены на русскую нацию.

Источник польской нелюбви к русским - в истории. Приведем основные моменты, те исторические события, которые стали камнем преткновения.

1) Разделы Речи Посполитой. Их было всего три. И в каждом из них участвовала Россия. После третьего раздела (в 1795 году) Речь Посполитая вообще исчезла с карты Европы.

2) Восстания «пшечивко заборцом за одзысканне неполегуощи». Понятно, что этими «заборцами» были русские. Тадеуш Костюшко – организатор первого подобного восстания, национальный герой Беларуси, Польши и Соединенных Штатов Америки – выступал против русских захватчиков (1794 год). Ноябрьское восстание (1830 год) и январское (1863 год) также были направлены против «ярма российского».

Хотя еще до разделов РП польские короли не раз воевали с русскими. Мы не будем сейчас рассуждать, кто прав, а кто виноват. Кто справедливо претендовал на свои земли, а кто пытался забрать чужое. Но в польской истории гордятся теми королями, которые шли на бой с царями. Таким был Стефан Баторий – Король Польский и Великий Князь Литовский. «Бардзо добже вальчыу пшечивко» Ивана Грозного.

А последнего короля Польши, Станислава Августа Понятовского, поляки не особо жалуют. Так как считают его ставленником Екатерины. Причем в некоторых учебниках истории можно найти доказательства причастности Понятовского к разделам РП.

Поляки обвиняют русских в таких явлениях, как большевизм и советский тоталитарный режим.

15 августа 1920 года. Очень гордятся поляки этой датой. Произошла битва с большевиками под Варшавой. Опять же Польша боролась за независимость. Эта дата в истории соседей России имеет даже свое название – «Чудо над Вислой». 15 августа считается Днем польской армии.

А вот 13 декабря стал «черным днем» в послевоенной истории Польши. 1981 год – введение военного режима. Массовые аресты, даже расстрелы, комендантский час. Опять виновата Россия.

Русские виноваты в массовом расстреле польских граждан под Катынью.

Сколько уже президентов России извинялось перед Польшей за те события! Сколько уже историков доказало, что расстрел производился фашистами! Все равно виноваты.

Абсолютно разные менталитеты, разная религия.

Не нужно забывать о том, что Русь – православная страна. Польша – католическая. А противоборство этих религий вечно. Просто сегодня оно прикрыто маской терпимости. Например, во многих православных храмах батюшка будет крестить Вашего ребенка только в том случае, если оба крестных родителя – православные. Другое вероисповедание воспринимается как глубокое заблуждение, большой грех.

Рассуждения современников

Почему не любят русских? Поляки и русские – абсолютно разные нации. Польша развивалась по западной модели. Россия избрала свой собственный путь. Она только «поглядывала» на Запад в те или иные эпохи.

Сегодня по данному вопросу можно услышать много разных мнений. Каждая из сторон будет тянуть одеяло на себя. Только для чего? Обидно, что люди забывают о том, что они люди. Достаточно вспомнить Евро 2012 в Польше. Обидно, что политики, образованные люди, граждане, которые должны быть заинтересованы в мирном сосуществовании с соседями, демонстрируют с трибун свою неприязнь. Достаточно вспомнить громогласные выступления Ярослава Качиньского (брата-близнеца предыдущего президента Польши).

В 2012 году Патриарх Кирилл приезжал в Польшу. Это был первый в истории официальный визит Русской православной церкви в католическую страну. В ходе визита было составлено и подписано призывное Послание, побуждающее к заключению мира между двумя нациями. Конечно, понадобится время, чтобы исчезла настороженность стран друг к другу. Если власти перестанут придерживаться «исторической политики», то и народ быстрее пойдет на сближение.

P.S. Факты истории, названные в статье, приведены в польском изложении.

Почему в российско-польских отношениях все так сложно

Вопрос взаимоотношений русских и поляков исторически непростой. Настолько, что практически любая тема, имеющая отношение к двум народам, может перерасти в ссору, полную взаимных упреков и перечисления грехов. В этой остроте взаимной привязанности есть что-то непохожее на тщательно скрываемую отчужденную враждебность немцев и французов, испанцев и англичан, даже валлонов и фламандцев. В отношениях русских и поляков, пожалуй, никогда не будет отрезвляющего холода и отведенных в сторону взглядов. «Лента.ру» постаралась разобраться, в чем причина такого положения вещей.
Начиная со Средних веков в Польше всех православных, живших на территории прежней Киевской Руси, звали руссами, не делая различий для украинцев, белорусов и русских. Даже в XX веке в документах министерства внутренних дел определение идентичности, как правило, шло по религиозной принадлежности - католик, православный или униат. В те времена, когда князь Курбский искал убежища в Литве, а князь Бельский - в Москве, взаимная связь была уже достаточно сильной, различия очевидными, но взаимного восприятия через призму «свой-чужой» не было. Возможно, это нормальное свойство феодальной эпохи, когда о национальной идентичности говорить еще рано.
Любое самосознание формируется в кризисные эпохи. Для России в XVII веке это была эпоха Смуты, для Польши - Шведского потопа (вторжение шведов в Речь Посполитую в 1655-1660 годах). Один из важнейших результатов «потопа» - изгнание протестантов из Польши и последующее усиление влияния католической церкви. Католицизм стал благословением и проклятием Речи Посполитой. Вслед за протестантами под удар попали православные, составлявшие немалую часть населения страны, а в государстве был запущен механизм самоуничтожения. Прежнее польско-литовское государство отличалось достаточно высокой национальной и религиозной терпимостью - вместе удачно сосуществовали польские католики, мусульмане, караимы, православные и язычники, литовцы, поклонявшиеся Перкунасу. Неудивительно, что кризис государственной власти, начавшийся при самом выдающемся из польских королей Яне III Собеском, привел к катастрофическому сжатию, а затем и гибели польского государства, потерявшего внутренний консенсус. Система государственной власти открывала слишком много возможностей для конфликтов, давая им легитимность. Работу сейма парализовало право liberum veto, позволявшее любому депутату своим голосом отменять все принятые решения, а королевская власть была вынуждена считаться со шляхетскими конфедерациями. Последние представляли собой вооруженное объединение шляхты, имевшей полное право при необходимости выступать против короля.
В то же время к востоку от Польши шло окончательное оформление русского абсолютизма. Потом поляки будут говорить о своей исторической склонности к свободе, а русские одновременно гордиться и стесняться самодержавной природы своей государственности. Последующие конфликты, как обычно в истории неизбежные для соседних народов, приобрели почти метафизический смысл соперничества двух очень разных по духу народов. Впрочем, наряду с этим мифом сформируется и другой - о неспособности как русских, так и поляков воплощать в жизнь свои идеи без насилия. Известный польский общественный деятель, главный редактор Gazeta Wyborcza Адам Михник замечательно пишет об этом: «Раз от разу мы чувствуем себя как ученики волшебника, высвободившие из заточения никому не подвластные силы». Польские восстания и русская революция, в конце концов, украинский Майдан - бессмысленный и беспощадный инстинкт самоуничтожения.
Российская государственность крепчала, но это не было, как может показаться теперь, следствием территориального и человеческого превосходства над соседями. Наша страна тогда представляла собой огромную, плохо освоенную и малонаселенную территорию. Кто-то скажет, что эти проблемы есть и сегодня и, вероятно, будет прав. В конце XVII века население Московского царства превышало 10 миллионов человек, что немногим более, чем в соседней Речи Посполитой, где проживали 8 миллионов, а во Франции - 19 миллионов. В те времена у соседей-поляков не было и не могло быть комплекса малого народа, которому угрожают с Востока.
В российском случае все дело было в исторических амбициях народа и власти. Сейчас уже ничуть не кажется странным, что завершив Северную войну Петр I принял титул Императора Всероссийского. Но давайте взглянем на это решение в контексте эпохи - ведь русский царь поставил себя над всеми прочими европейскими монархами. Священная Римская империя германской нации не в счет - она не была примером или соперником и переживала свои худшие времена. В отношениях с польским королем Августом II Сильным Петр I безусловно доминировал, и по степени развития Россия начинает опережать своего западного соседа.


Буквально за столетие Польша, спасшая Европу от турецкого нашествия в 1683 году под Веной, превратилась в совершенно нежизнеспособное государство. Историки уже завершили споры о том, внутренние или внешние факторы стали фатальными для польской государственности в XVIII веке. Конечно же, все решило их сочетание. Но что касается моральной ответственности за постепенный закат могущества Польши, то тут вполне определенно можно сказать, что инициатива первого раздела принадлежала Австрии, второго - Пруссии, а завершающего третьего - России. Все поровну, а это не детский спор о том, кто первый начал.
Реакция на кризис государственности была хоть и запоздалой, но плодотворной. В стране начинает работу Эдукационная комиссия (1773-1794), которая была фактически первым в Европе министерством образования. В 1788 году собирается Четырехлетний Сейм, воплощавший идеи Просвещения практически одновременно с французскими революционерами, но гораздо более гуманно. Первая в Европе и вторая в мире (после американской) Конституция 3 мая 1791 года принимается в Польше.
Это было прекрасное начинание, но в нем не было революционной силы. Конституция признала польским народом всех поляков вне зависимости от сословия (раньше таковым считалась только шляхта), но сохранила крепостное право. Положение Литвы заметно улучшалось, но саму Конституцию никто не подумал перевести на литовский язык. Последовавшая реакция на изменения в государственном строе Польши повлекла два раздела и падение государственности. Польша превратилась, по выражению британского историка Нормана Дэвиса, в «игрушку Бога», а если говорить проще - в объект соперничества и согласия соседних, а порой и далеких держав.
Поляки отвечали восстаниями, главным образом на территории Царства Польского, ставшего частью Российской империи в 1815 году по итогам Венского конгресса. Именно в XIX веке два народа узнали друг друга по-настоящему, тогда же сформировалось взаимное притяжение, порою неприязнь, а зачастую - непризнание. Николай Данилевский считал поляков чужеродной частью славянства, и аналогичный подход позже появится у поляков в отношении русских.
Польские повстанцы и российские самодержцы видели будущее по-разному: одни мечтали о возрождении государственности любыми путями, другие мыслили категориями имперского дома, в котором найдется место для всех, и для поляков в том числе. Нельзя и недооценивать контекст эпохи - в первой половине XIX века русские были единственным славянским народом, обладавшим государственностью, и при том великой. Османское господство на Балканах рассматривалось как порабощение, а русская власть - как избавление от страданий (от тех же турок или персов, германцев или шведов, или же просто от туземной дикости). Такой взгляд на самом деле был не лишен резона - имперские власти очень лояльно относились к традиционным верованиям и обычаям подвластных народов, не пытались добиться их обрусения, а во многих случаях переход под власть Российской империи был настоящим избавлением от уничтожения.


Следуя своей обычной политике, российские самодержцы охотно интегрировали местные элиты. Но если говорить о Польше и Финляндии, то тут система давала сбои. Мы можем вспомнить разве что князя Адама Ежи Чарторыского, занимавшего в 1804-1806 годах пост российского министра иностранных дел, но больше думавшего об интересах Польши.
Противоречия накапливались постепенно. Если в 1830 году польские повстанцы вышли со словами «За нашу и вашу свободу», то в 1863-м помимо лозунга «Свобода, равенство, братство» раздавались уже совершенно кровожадные призывы. Методы партизанской войны внесли ожесточение, и даже либерально настроенная публика, поначалу симпатизировавшая повстанцам, быстро свое мнение о них изменила. Кроме того, восставшие думали не только о национальном освобождении, но и о восстановлении государственности в тех границах, что были у Речи Посполитой до разделов. А лозунг «За нашу и вашу свободу» практически утерял прежний смысл и теперь более был связан с надеждой, что другие народы империи поднимутся, и тогда она неминуемо рухнет. С другой стороны, давая оценку таким устремлениям, нужно не забывать о том, что и русские народовольцы с анархистами вынашивали не менее разрушительные планы.
Плотное, но несколько брезгливое соседство двух народов в XIX веке породило в основном негативные стереотипы. Во время петербургских пожаров 1862 года среди народа даже бытовало убеждение, что во всем виноваты «студенты и поляки». Это было следствием тех обстоятельств, при которых народы встречались. Немалая часть поляков, с которыми имели дело русские, были политическими ссыльными, нередко повстанцами. Их участь в России - постоянные скитания, нужда, изгойство, необходимость приспосабливаться. Отсюда представления о польской вороватости, хитрости, льстивости и болезненном гоноре. Последнее тоже понятно - эти люди пытались в трудных условиях сохранить человеческое достоинство. С польской стороны о русских формировалось столь же неприятное мнение. Грубость, жестокость, неотесанность, раболепие перед властями - вот что такое эти русские.


Среди повстанцев было много представителей шляхты, как правило, хорошо образованных. Их ссылка в Сибирь и на Урал волей-неволей имела позитивное культурное значение для отдаленных регионов. В Перми, например, до сих пор помнят архитектора Александра Турчевича и основателя первого книжного магазина Юзефа Пиотровского.
После восстания 1863-1864 годов политика в отношении польских земель серьезно изменилась. Власти стремились во что бы то ни стало избежать повторения мятежа. Однако в глаза бросается полное непонимание национальной психологии поляков. Российские жандармы поддерживали тот тип поведения населения Царства Польского, который лучше всего соответствовал их собственному мифу о несгибаемости польского духа. Публичные экзекуции, преследования католических священников лишь способствовали формированию культа мучеников. Попытки русификации, в частности, в системе образования, были крайне неудачные.
Еще до восстания 1863 года в польском обществе утвердилось мнение о том, что «развестись» с восточным соседом все равно не удастся, и усилиями маркиза Велепольского проводилась политика консенсуса в обмен на реформы. Это дало свои результаты - Варшава стала третьим по численности населения городом Российской империи, а в самом Царстве Польском начались реформы, выводившие его на передовые позиции в империи. Чтобы экономически связать польские земли с прочими российскими губерниями, в 1851 году было принято решение о строительстве железной дороги Петербург - Варшава. Это была четвертая по счету железная дорога России (после Царскосельской, Петербургско-Московской, и Варшавско-Венской). В то же время политика российских властей была направлена на ликвидацию автономии и отделение от Царства Польского восточных территорий, некогда бывших частью исторической Речи Посполитой. В 1866 году десять губерний Царства Польского были непосредственно присоединены к российским землям, а в следующем году ввели запрет на использование польского языка в административной сфере. Логическим итогом этой политики стало упразднение должности наместника в 1874 году и введение должности варшавского генерал-губернатора. Сами польские земли именовались Привислинским краем, о чем поляки помнят до сих пор.
Такой подход нельзя назвать в полной мере осмысленным, поскольку он актуализировал неприятие всего российского и, более того, способствовал миграции польского сопротивления в соседнюю Австро-Венгрию. Несколько раньше русский царь Николай I горько шутил: «Самым глупым из польских королей был Ян Собеский, а самым глупым из русских императоров - я. Собеский - потому что спас Австрию в 1683-м, а я - потому что спас ее в 1848-м». Именно в Австро-Венгрии в начале XX века получили убежище польские экстремисты, в том числе будущий национальный лидер Польши Юзеф Пилсудский.


На фронтах Первой мировой войны поляки сражались с обеих сторон в надежде, что конфликт ослабит великие державы, и Польша в итоге обретет независимость. В то же время краковские консерваторы рассматривали вариант триединой монархии Австро-Венгро-Польши, а пророссийские националисты, такие как Роман Дмовский, видели наибольшую угрозу для польского национального духа в германизме.
Завершение Первой мировой войны не означало для поляков, в отличие от прочих народов Восточной Европы, окончания перипетий государственного строительства. В 1918 году поляки подавили Западно-Украинскую народную республику, в 1919-м присоединили Вильно (Вильнюс), а в 1920-м совершили Киевский поход. В советских учебниках солдаты Пилсудского именовались белополяками, но это не совсем верно. Во время тяжелейших боев между красноармейцами и деникинской армией польские войска не только прекратили продвижение на восток, но и дали понять большевикам, что приостанавливают активные операции, тем самым позволив красным довершить разгром Добровольческой армии. В среде русской эмиграции еще долгое время это воспринималось как предательство. Далее - поход Михаила Тухачевского на Варшаву и «чудо на Висле», автором которого был сам маршал Юзеф Пилсудский. Поражение советских войск и огромное количество пленных (по оценкам видного слависта Г.Ф. Матвеева, около 157 тысяч человек), их нечеловеческие страдания в польских концлагерях - все это стало источником почти неиссякаемой враждебности русских к полякам. В свою очередь, поляки испытывают аналогичные чувства к русским после Катыни.
Вот чего не отнять у наших соседей - так это способность хранить память о своих страданиях. Практически в каждом польском городе есть улица, названная в честь жертв катынских расстрелов. И никакое решение проблемных вопросов не приведет к их переименованию, принятию исторической данности и внесению поправок в учебники. Точно так же в Польше будут еще долго вспоминать пакт Молотова - Риббентропа и Варшавское восстание. Мало кто знает, что старые уголки польской столицы на самом деле заново отстроены по картинам и фотографиям. После подавления нацистами Варшавского восстания город был уничтожен полностью и выглядел приблизительно так же, как советский Сталинград. Любые рациональные доводы, объясняющие невозможность поддержки повстанцев Советской армией, не будут приняты в расчет. Это часть национального предания, которое важнее, чем сухой факт потери во Второй мировой войне порядка 20 процентов населения. В свою очередь в России с грустью будут думать о неблагодарности поляков, как и всех прочих славян, за которых мы заступались последние три столетия.
Причина взаимного непонимания России и Польши в том, что у нас разные судьбы. Мы меряем разными мерами и рассуждаем, используя разные категории. Могущественная Речь Посполитая превратилась в «игрушку Бога», а находившаяся некогда на задворках Московия стала великой империей. Даже вырвавшись из объятий «большого брата», Польша никогда не обретет другой доли, как быть спутником иных держав. А для России нет иной судьбы, как быть империей или не быть вообще.

Дмитрий Офицеров-Бельский доцент НИУ Высшая Школа Экономики

"Поляки и русские друг друга не любят, точнее, испытывают друг к другу целый комплекс не самых добрых чувств – от презрения и отвращения до ненависти при наличии неопределенного взаимного влечения, всегда, правда, окрашенного недоверием.
Барьер между ними возникает из–за несоответствия характеров. Быть может, все народы, если их рассматривать как единое целое, а не как совокупность отдельных личностей, крайне несимпатичны, и соседи лишь открывают на их примере малоприятную правду о человеческих сообществах вообще.
Весьма вероятно, что поляки знают о русских то, что русские знают о себе сами, но не хотят признаваться, и наоборот" (с) Чеслав Милош

Вот же я попал - в моих жилах есть и те, и те.

Вечные противники и вечные неразумные братья, не ведающие родства

Ездил я по Речи Посполитой да думы думал. Как там перефразируя "Цветы для Элджернона" - "думы о том, что случается"

Люди друг другу зеркала. Мы видим в других людях только то, что есть в нас самих.
Чаще всего и явственней всего мы видим то, чего не признаем и не видим в себе.

К народам это применимо в полной мере также.
И что же выходит тогда? Да, выходит то, что корни взаимной настороженности русских и поляков, переходящей порой в бурные выплески, зиждятся прежде всего на нашей похожести

Не надо обычных миролюбивых слоганов, из серии "да все у нас с поляками нормально - мир, дружба, жевачка, любовь" - не всё нормально у нас. Не надо лукавить. У нас многое не в порядке.
И дело даже не в многочисленных противостояниях и войнах - с кем их не бывало? Француз вон Москву в 1812 сжег, а мы сейчас веселые исторические реконструкции устраиваем на Бородинском поле, куда в том числе и французские туристы приезжают - и ничего.
Потому что делить уже нечего. Что было - закрылось, отстыковалось как ступень шаттла, осталось только подытоженное. Завершенный гештальт. Точка.

А с поляками - что ни возьми, то свежая рана.

Мы друг другу зеркала. Видим то, что в себе не признаем

Русские часто относятся к полякам с презрением и порой с совершенно необъяснимой сперва горячностью - как к лживым, подлым, кичливым, надменным, склонным к гордыне и браваде.
Даже польский язык, и то - "бог дал им такой змеиный язык за то, что они лживы" (с) Старуха Изергиль

О, какое зеркальце!

А то что русские сделали с поляками в 1939-м, по сути ударив в спину, поделив втихую Польшу? А Катынь?

А как насчет той горячности, с которой русские это все отрицают, либо говорят что не было этого, либо, вдруг взрываясь, срываются на крик - да так вам и надо, ляхи кичливые, кше-пше, вшистко добже - тьфу, пёсий язык!

Это называется "когда воображаешь себя умным - предателем себя не чувствуешь". Русские совершили подлость и предательство. И перед полякам их выжигает неосознанное порой чувство стыда.
Хочется уничтожить поляков, хоть всех до единого, чтобы не было жертв и свидетелей, но лишь бы не встретиться с этим зеркалом. Лишь бы не увидеть там себя - русского, у которого на лбу написано - предатель. Подлый предатель.

Поляки часто относятся к русским как к эдаким недославянам.
Это, впрочем, так и есть, русские - это не только славяне, и ничего в этом обидного и нет. Но интересно, что русских это обижает.
А чем обижает? Русские претендовали на значимое и уважаемое место в славянском пантеоне? Хм, выходит что претендовали. Вроде как на деле - что нам те славяне-католики-христопродавцы, больно они нам нужны.
А по факту выходит что и нужны.
Русские делают вид - "не больно нам и хотелось с этой вашей славянской Европой якшаться" - а на деле - были и такие амбиции. Точнее есть. Все еще есть.

У русских большой прокол на месте самоуважения. Русские себя не уважают.
А уважение чаще всего пытаются получить быдляцкой силой.

"Он уважать себя заставил, и лучше выдумать не мог".
Как там детский стишок про волчонка, с которым никто дружить не хотел, все боялись - "как же мне их дружить заставить? Может съесть?"

И русские и поляки друг друга ревнуют.

Ревность - чувство необходимое для того, чтобы осознать - с отношениями что-то не в порядке, они требуют перемен.
О, ну в этом сомнений никаких.

Интересно, что при всем этом наследии - поляков и русских друг к другу тянет.
К антиподам всегда тянет. Плюс и минус. Они сошлись - вода и камень, стихи и проза, лед и пламень

Почему тянет? Да потому и тянет, что похожи мы. Друг другу транслируем то, что в себе боимся увидеть.

Мы очень-очень-очень похожи.
Чем похожи? Похожи в некой тяге к бОльшему, схожи в амбициях, в стремлениях

Русские всегда живут расточительно, разбрасываясь, в масштабах всего мира, горя многоязыким пламенем.
Поляки - более умеренно, с очерченными границами, своим микрокосмом.
Знаете что смешно? В глубине души поляки русским завидуют - именно вот этой разгульности завидуют. Именно вот этому русскому - "а-а-а катись оно всё к чОрту!" - и хрясь стакан об стену. И соседу в морду - бац!

Полякам хочется так же.
Надо сказать - порой они в этом себе не отказывают.

По русским городам увидишь порой косые дома, а народ в кабаке гульбенит до утра?
В Польше меньше косых домов. Но гульбенить до утра могут точно так же.

Русские могут ругать собственную интеллигенцию, но мучительно скучать по ней же, стоит ей только замолкнуть? О, так в Польше точно так же!

А если вспомнить, кто именно подсунул России еврейскую интеллигенцию, так и вовсе туши свет

Русским не хватает простой жизни, им подвигов во славу человечества хочется? Так у поляков точно такие же чаянья!

"Я тогда любила одного достойного пана с изрубленным лицом. Все лицо было у него изрубле­но крест-накрест саблями турок, с которыми он незадолго перед тем воевал за греков. Вот чело­век!... Что ему греки, если он поляк? А он пошел, бился с ними против их врагов.
Что ему греки, если он поляк? А вот что: он любил подвиги. А когда человек любит подвиги, он всегда умеет их сделать и найдет, где это мож­но. В жизни, знаешь ли ты, всегда есть место по­двигам. И те, которые не находят их для себя, - те просто лентяи или трусы или не понимают жизни, потому что, кабы люди понимали жизнь, каждый захотел бы оставить после себя свою тень в ней. И тогда жизнь не пожирала бы людей бес­следно..." (с) Старуха Изергиль

Вот оно - оставить след. Не исчезнуть бесследно. Чтобы помнили...