Что боится молодой учитель. Молодой учитель: проблемы вхождения в профессию и их преодоление. Я убеждена, что у детей и подростков очень тонко настроенная чуйка на уважение. Они всегда чувствуют, когда другой человек считает их личностями, а когда - вражд

И это действительно одно из знаковых и наиболее заметных мероприятий для воронежской молодежи. «Молгород» даже сравнивают с «Селигером», только масштабом он поменьше, зато по разнообразию образовательных площадок и групп участников фестиваль всегда очень многоплановый, объединяющий самые «разношерстные» компании от молодежи, как раньше говорили, неформальной, до продвинутых лидеров студенческого самоуправления и добровольчества.

Вполне понятно, что меня, как корреспондента «Учительской газеты», в наибольшей степени интересовала образовательная площадка «Молодые учителя». Очень хотелось пообщаться с наиболее активными педагогами, откровенно поговорить о жизни школьной и увидеть, какие они, сегодняшние начинающие учителя.

И вот анкета в руках у молодых педагогов. Сразу одна за другой посыпались просьбы: «А можно фамилию не подписывать?» «Можно, конечно, - отвечаю. – Но почему не подписывать?» «Да у нас в прошлом году, на таком же фестивале, один из молодых учителей высказался, а ему потом головомойку устроили в школе: что, самый умный, везде лезешь?!»

Увы, понимаю, что разговора за жизнь и по душам о том, как сегодня живет школа и молодые педкадры в ней, не получается. И, наверное, это первая из больших проблем, мешающих работать начинающему учителю, - боязнь показаться «белой вороной», выскочкой, которому больше всех надо. Несмотря на все модернизации и оптимизации школьный педколлектив остается самым консервативным коллективом, в котором обнародование своей личной позиции может иметь негативные последствия для впавшего в откровение. Особенно если эта позиция в чем-то расходится с административной, и уж тем более если высказывается молодым, только начинающим работать учителем.

Однако анкеты, пусть и не подписанные, остались, а значит, о проблемах, которые мешают успешной педагогической карьере в самом ее начале, говорить можно.

Больше всего голосов набрали две из них: обилие отчетной документации, которую надо постоянно заполнять, и увеличение всевозможных нагрузок, не связанных с прямыми обязанностями учителя (участие в акциях, конкурсах, заседаниях, ведение электронных дневников и т.д.). Думаю, если бы на наши вопросы отвечали опытные педагоги, они обеими руками поддержали бы молодежь. Школа тонет в бумаготворчестве, а непрофильная и часто неоплачиваемая нагрузка на учителя растет.

Вторыми по популярности, набравшими чуть меньше голосов, оказались проблема отсутствия наставника в первый год работы молодого учителя и недостаточная обеспеченность кабинета, а то и школы техническими и даже наглядными средствами обучения. Последнее на фоне бравых отчетов о горах закупленных интерактивных досок и компьютеров тем более странно. Выходит, да, закупили, доски есть, но не везде и не в нужном количестве. Напомню, что среди наших респондентов почти все были из сельских школ. Значит, не дошла еще туда компьютерная революция, и разница получается шокирующая: в одних школах на повестке дня «облачные» технологии, а в других «недостаточное обеспечение наглядными таблицами и работающими компьютерами».

На что еще обращает внимание молодежь? На «сокращение штата и бесплатное распределение обязанностей тех, кого сократили, между оставшимися». На недостаточную методическую базу в школе, а также на то, что сельский учитель информатики должен вести уроки и одновременно выполнять обязанности системного администратора, и у него совершенно не остается свободного времени. А еще в сельской школе у одного учителя может быть от двух до четырех предметов, плюс классное руководство и другие обязанности – ведение школьного сайта, вожатство, библиотека. В итоге, учитель просто не имеет физической возможности «качественно и добросовестно выполнять все, что на нем «висит», обязательно что-то остается без внимания, тогда о каком качестве знаний может идти речь?..» Действительно, о каком?

На фоне всего перечисленного остальные названные проблемы, например, недостаток опыта, нескладывающиеся отношения с некоторыми коллегами, «хромая» дисциплина на уроках, неумение в первый год оформить документацию, - все это уже не так трудно, правда? Опыт придет, а после этого и с коллегами общий язык найдется, и дисциплина выправится… Жаль, нельзя вовремя подойти со всеми этими вопросами к своему наставнику, который заодно и бумаги оформлять научит. Наставника-то нет в большинстве случаев, увы. И в этом не департамент образования виноват, не правительство и маленькая зарплата. Школьная администрация должна над этим думать, завучи, директор, методисты, если они есть…

Кстати о зарплате. Замечаете, что как-то мы о ней не говорим, что уже само по себе – позитивный момент. Нет, конечно, жалобы есть. Но они не на первом месте, и даже не на втором, они гораздо уступают бумажному валу, учительским перегрузкам и недостаточному техническому обеспечению. И это большой плюс, который дает надежду на то, что и другие проблемы решатся. Наверное. А почему нет?..

Мы же попробуем узнать из первых уст, так ли страшен черт, как его малюют. Героиня нашего интервью проработала в школе преподавателем русского языка и литературы год, не имея педагогического образования. Она утверждает, что работа в школе совсем не так ужасна, даже если дети сложные, а опыта в преподавании нет совсем.

- Расскажи, в какой школе ты работала?

Я попала на работу в самую обычную петербургскую школу, когда приехала в Северную столицу в поисках приключений. Хотя назвать эту школу «обычной» будет не совсем верно. В Санкт-Петербурге почти все школы необычные, а в центре, где расположено мое бывшее место работы, так и вовсе одни сплошные лицеи, гимназии и продвинутые программы. Так что «обычность» школы как раз и была ее необычным фактором.

В этой школе учатся те дети, которые живут в двух шагах от Невского проспекта и музеев из туристической программы, но при этом не имеют достаточно социального капитала в семье, чтобы пробиться в действительно мощную школу с солидной историей и репутацией. Почти у всех из них неполные семьи, трудные жизненные ситуации, два десятка соседей в коммунальной квартире и мало надежд на поступление в вуз.

В том классе, где я была руководителем, отцы имелись только в 3 семьях из 26, в остальных или ушли из семьи, или сидели. Либо дети вообще были сиротами и жили у бабушек, дедушек и теть.

К девятому классу 4–5 детей из каждого класса вставали на учет к инспектору по делам несовершеннолетних. Даже у меня в пятом классе уже такая девочка была, хотя, казалось бы, молоко начальной школы еще на губах не обсохло. А еще много мигрантов, где-то процентов по 10 % в каждом классе, они по-русски говорят крайне слабо.

Ученики этой школы были настолько далеки от идеальных гимназических идеалов, что за пару лет до моего прихода руководству пришлось упразднить 10-й и 11-й классы. Настолько мало детей оставалось после девятого и хотело получить полное школьное образование или пытаться поступить в высшее учебное заведение.

Не думайте только, что это школа для трудных подростков или какое-то спецучреждение. Самая обычная школа, каких много в каждом городе, они растворены между образовательных заведений с громкими именами, и никто на них внимания не обращает. Никаких олимпиад, никаких титулов, никаких педагогов с медалями и грантами, но и в таких школах учатся тысячи и тысячи детей, которые требуют внимания. Когда я искала работу в школе, то перевидала в Петербурге десятка два таких мест.

Сколько тебе тогда было лет? Почему вообще решила вдруг стать учителем в этом возрасте без соответствующего образования?

Я в эту школу пришла, когда мне только-только исполнилось 26. Закончила до этого филфак и несколько лет работала редактором и PR-менеджером в родном городе, потом решилась на переезд, а вместе с местом жительства сменила и профессию.

Двадцать шесть - не самый юный возраст для педагога, но в этом месте я оказалась самой молодой из всего педагогического состава на 35 человек.

Сложно объяснить, почему вдруг я решила сменить профессию. Может быть, именно переезд так повлиял: в моменты неудобства и экзистенциального кризиса всегда острее осознаешь жизненные ориентиры. Я до сих пор считаю, что стала бы хорошим учителем на веки вечные, если бы не обстоятельства, но сейчас возвращаться в профессию уже поздновато. Этот год был хорошим опытом, пусть и непростым, и я вспоминаю о нем исключительно с теплотой. Поэтому сейчас с вами и беседую - может быть, кто-то после моего рассказа тоже решит выйти из зоны комфорта и перестанет бояться учительской непростой стези.

Я вообще считаю, что хороший учитель - это не тот, кто получил соответствующее образование. Может быть, их и правда учат каким-то секретным техникам, которые позволяют лучше вкладывать знания напрямую в головы учащимся. Но самим детям куда важнее человеческое к ним отношение, которого в школах ой как не хватает. А школьные программы такие несуразные, по крайней мере в моей области русского языка и литературы, что там хоть десять педагогических вузов закончи, всё равно лучше ничего с образованием не станет.

Хороший учитель - это тот, который готов помочь детям в неравной борьбе с нашей системой образования. Он борется с ними на одной стороне, а не против них, но при этом и на шею себе сесть не дает. Если кто-то осознает в себе такое желание помочь детям, то из него выйдет отличный педагог, даже если он сам учился на кого-то другого.

- А это вообще возможно - стать учителем в школе без педагогического образования?

Сложно, но можно. В школы с громкими именами человека «с улицы» не возьмут, но и желторотого новоиспеченного выпускника педа тоже. Там царствуют бумажки и звания. В некоторых школах проверки настолько замордовали руководство, что они тоже не берут людей со смежным образованием. Например, в некоторых местах мне отказывали в собеседовании, мотивируя это тем, что им можно брать учителей только с маркировкой «педагог», «воспитатель» или «психолог» в дипломе.

Некоторые школы в выборе педагогов совсем непритязательны, особенно когда началась чехарда с постоянными сменами стандартов образования (ФГОС), и старые опытные учителя не успевали за этими требованиями.

В одном месте, куда я пришла пообщаться с директором, он выскочил из подсобки в одной майке-алкоголичке, весь красный и потный, схватил меня за руки и пытался заставить подписать все документы, даже не посмотрев мои бумаги. «Будете преподавать русский, литературу и английский!» - радостно кричал он, одной рукой распечатывая договор, а второй - достругивая что-то рубанком.

«Какой английский? - ужасалась я. - Я же на филолога училась, русская словесность, английский знаю в основном по школе». «Ничего-ничего, - успокаивал он меня, - никакой разницы. Что русский - язык, что английский - язык, а у нас страшно учителей не хватает!»

В итоге мне с нулем лет работы педагога, филологическим дипломом и смутным представлением о работе учителя предложили место в трех школах, каждая из которых была в пешей доступности от места проживания. Выбрала ту, к которой ходить красивее всего, мимо Музея Арктики и Антарктики. Правда, это не единственный фактор для выбора.

По сути, меня там директриса взяла на слабо. Она не стала придумывать никаких завлекалочек, а честно сказала, что придется взять пятые классы и восьмые. И что один восьмой класс - жуткий кошмар, от которого каждый год по несколько учителей отказываются.

Я сама в таком училась и решила, что это хороший челлендж. Если справлюсь с хулиганами и грозой школы, то мне точно место в профессии.

- Справилась?

Можно и так сказать. Сделать из них отличников, как в советских фильмах, конечно, не получилось. Все-таки три года беспорядочной смены учителей, каждый из которых не успел ничему путному их научить, сказались на общем уровне. Мы в восьмом классе изучали едва ли не то же самое, что в пятом, потому что они не то что это не помнили, а вообще не знали.

Зато в общении и в порядке с классом никаких проблем не было. Матерые преподаватели поначалу меня очень жалели и регулярно прибегали проверять, не случилось ли у меня там еще истерики посреди урока. Потом пытались выспросить рецепт, как я с этими «отпетыми негодяями» нашла общий язык. А там и секрета-то не было, достаточно было просто не считать их априори отпетыми негодяями. Обычные дети. Хамоватые, несколько сложных скандалистов, но для подростков это не то чтобы нестандартное поведение.

Я убеждена, что у детей и подростков очень тонко настроенная чуйка на уважение. Они всегда чувствуют, когда другой человек считает их личностями, а когда - враждебной биомассой для обработки. Просто не держите детей за дурачков и поощряйте их, а не ровняйте с грязью, тогда они горы ради вас свернут.

Ко мне эти же восьмиклассники прибегали жаловаться, что их математичка напрямую называет баранами, а физичка - тупыми. Какое же после этого желание торчать на уроке у такого учителя? Начинают кидаться портфелями, переворачивать парты, глумиться и доводить недальновидных преподавателей до слез. Вызывать родителей у таких хулиганов бесполезно. Все равно не придут, а если придут, то будут себя так же вести, как и дети.

Может быть, они не схватывали все на лету и часто скучали во время многих уроков, но все-таки можно в любую голову вложить хоть часть знаний. Я себя не тешу иллюзиями: многие мои уроки были скучными, особенно по литературе, которую и мне-то часто было скучно по программе читать, и я из кожи вон лезла, чтобы хоть что-то сделать поинтереснее. Зато когда один такой «трудный» восьмиклассник-боксер умудрился получить честную (не натянутую даже!) четверку, то он потом с ней в дневнике и мной селфи делал и на каждом углу показывал. Утверждал, что это вообще его первая четверка по предмету с начальной школы.

Один раз восьмиклассники стырили у меня из сумки, оставленной за столом, флешку. Я другим учителям не стала рассказывать, потому что они уже жаловались, что это все «ворье проклятое» и «ничего оставить нельзя». Не стала давить на класс и объявлять их виновными, хотя было ясно, что это кто-то из них. Спокойно поговорила, рассказала, что флешка не моя и на ней важная информация, я уверена, что никто из них не хотел плохого и если взял, то по ошибке. Дескать посмотрите по своим вещам дома, вдруг случайно захватили, с кем не бывает, я же верю, что вы нормальные ребята, а не как про вас слухи распускают.

На следующий день прихожу к ним на урок - а на столе лежит эта флешка и шоколадка. Сложная ситуация, не спорю, не было уверенности, что все разрешится, но как приятно получить такой результат. Все-таки подростки всегда открыты для тех, кто их слушает, уважает и не прессует.

Гораздо сложнее оказалось с пятыми классами, где мне тихой сапой всучили классное руководство. Дети там были после хорошего опытного педагога в начальной школе, неглупые и относительно послушные, но с ними было всё равно в сто раз тяжелее, потому что они требовали еще больше внимания.

- В чем вообще состояли твои обязанности? И чем отличается классное руководство от обычного преподавания?

Просто преподавание и классное руководство - это небо и земля. Если у тебя просто уроки, то жизнь проста и прекрасна. Утрирую, конечно, но тогда твой рабочий день достаточно стабилен. Приходишь, оттарабаниваешь нужное количество уроков, потом готовишь уроки по программе на следующий день, заполняешь нужную тонну проклятых бумажек (половина из которых никому и никогда не понадобится), забираешь тетрадки на проверку и уходишь домой счастливый и безмятежный около трех часов дня. Вообще, у нас в школе так и было заведено: рабочий день считался до трех, при том что уроки заканчивались в час. Но почти все классные руководители оставались при этом до пяти-семи часов вечера, пока сердитый охранник не гнал нас прочь поганой метлой.

Что такое классное руководство? Это огромный геморрой, за который вам доплатят в лучшем случае тощенькие пару тысяч в месяц.

Вы будете заполнять в сто тысяч раз больше бумажек, чем обычно, забивать стрелки с преподавателями по поводу учеников, бесконечно подсчитывать какие-то цифры, общаться с родителями, ходить на экскурсии в скучные и не очень места, принимать звонки в любое время дня и ночи, жить без выходных, мирить поссорившихся подружек и утешать драчунов после бурной схватки на портфелях, одновременно назидательно показывая им увесистый кулак. Вам придется узнать подробные биографии, Ф. И. О. и бытовые мелочи десятков семей, познакомиться с кучей народа и еженедельно собирать дневники на проверку, в которых всё равно все страницы останутся пустыми. Худшее же, что можно придумать, - это классный час, который детьми воспринимается как повинность и лишнее учебное время, когда можно было бы бегать на улице.

Учебные планы требуют от классных руководителей целой кучи разнообразных вещей. Например, обязательное культурное мероприятие в такой-то период, посещение «места интеллектуального досуга» с такой-то периодичностью и выпас детей по музеям как можно чаще.

Учителя постарше настолько пренебрежительно относились к этой сфере, что детей брали неизменно только в те музеи, которые через дорогу. Для галочки. В итоге восьмиклассники были в Музее Арктики и Антарктики 12 раз, а пятиклассники - трижды.

Я применяла все свое хитроумие, чтобы обойти бюрократические схемы. Как-то раз мы сформулировали наш «культурный поход» как «укрепление связей нового классного руководителя с составом обучающихся», отпросились у учительницы истории и на полдня ушли в развлекательный детский центр с лазертегом и игровыми автоматами. Однако чаще всего такой финт не провернешь.

С классным часом и того хуже. Сверху приходят обязательные темы для учащихся, и по ним нужно отчитаться с фотографиями и подробной занудной формой. Многие из них интересны примерно так же, как творчество Влада Сташевского в 2018 году. Тут мы вообще с классом филонили вовсю: делали один красивый слайд по теме, его автор в порядке живой очереди получал пятерку в журнал, затем весь класс фотографировался на фоне слайда с улыбкой во все 28 зубов (или сколько их там у пятиклассников?) и спокойно расходился по домам. В итоге мы были единственными во всей школе, кто не только выполнил план по классным часам, но и перевыполнил его, нас все ставили в пример, и пятиклашки раздувались от гордости. Мало того что они молодцы, так еще и с учителем связывает общая хитрая тайна.

Тут можно начать занудно брюзжать, что чему учат детей, обманывать нехорошо… Но это все педагогические идеалы в вакууме. Дети прекрасно понимают, когда ерунда делается для галочки и ею можно пренебречь, а когда обман - это действительно ложь. Классные часы с интересными темами мы проводили без проблем, и ученики сами с большой охотой готовили к ним тему.

Как-то на классный час пригласила к ним видеоблогера, который в то время был популярен среди школьников. Ох, что тогда творилось: вся школа сбежалась под двери кабинета, и нам пришлось дорогу сквозь толпу расчищать, как сквозь фанатов на рок-концерте.

Мои малявки потом попали в видео этого блогера и несколько месяцев ходили, задрав нос, снисходительно отвечая на расспросы более старших товарищей.

- Что сложнее всего делать классному руководителю?

Родительские собрания невыносимы. Уговорить родителей что-то сделать практически невозможно, все сразу становятся занятыми.

Очень не хватает времени поговорить с каждым родителем о каждом ребенке отдельно - но и не хочется держать всех слишком долго. Я на первое время даже практиковала частные беседы с каждым родителем, когда у него есть время, но они страшно боялись этих встреч. Родитель одного мальчика из Узбекистана пришел на встречу с коробкой шоколада и огромной охапкой алых роз. Его сын два месяца не сдавал дневник на проверку и замазывал двойки в нем корректором, рисуя поверх дрожащие гигантские пятерки. На вопрос: «Почему замазка?» отвечал отцу, что в российских школах так и принято.

Сложно пытаться примирять детские конфликты, когда они вспыхивают в классе, а без них в этом возрасте никак. Игнорировать их нельзя, потому что иначе какой же ты классный руководитель. Каждая ссора - это и твоя ссора тоже. Один раз пришлось прибегнуть к мракобесию в виде НЛП, когда поссорились две лучшие подружки. Я попросила их излить на двойной листочек всю обиду на свою товарку, обозвать ее всеми ужасными словами, а потом мы ритуально эти листочки порвали и закопали. Очень хихикали, пока писали и закапывали, заодно и помирились.

Бывали и совсем нестандартные ситуации.

Один мальчик решил признаться другой девочке в любви, но выбрал для этого совершенно небанальный способ (и это в пятом-то классе, какая же у него теперь, наверное, фантазия). Он взял общую тетрадь в 64 листа и изрисовал каждую ее страничку пенисами.

Сотни пенисов, причем все разные по виду и форме, ни один раз не повторился, словом, вложил всю душу. Тетрадку подарил возлюбленной, та оказалась очень практичной, не стала сразу действовать на горячую голову, а взяла презент домой, чтобы обдумать план дальнейших действий и достойный ответ. Дома тетрадку нашли родители и схватились за голову, начали вызывать родственников мальчика чуть ли не на дуэль. В общем, пришлось неделю потратить, чтобы всех успокоить. Тетрадку конфисковали, как вещдок, она осталась в кабинетном шкафу в качестве наследия для следующего классного руководителя. Что угодно бы отдала, чтобы увидеть ее лицо, когда та ее нашла и открыла.

А еще сложно на Первое сентября. Мне вручили 26 букетов, один больше другого. И отказываться неудобно, и тащить невозможно, и разместить негде. Все-таки родителям надо кооперироваться и в такие моменты приобретать один букет сообща: и дешевле, и практичнее. У меня комнатка была в шесть квадратных метров, где я временно жила, так букеты всю ее заняли.

- Кстати, про Первое сентября. Что учителя делают перед ним целое лето и на других каникулах?

Летом, как правило, отдыхают. Без этого никак, выгорание дикое, особенно после весенних экзаменов.

Если бы не было летних каникул, то учителя, наверное, глотки ученикам и их родителям разрывали бы через некоторое время.

Но учительские летние каникулы не равняются ученическим, гораздо меньше.

Сначала нужно закончить все дела с экзаменами, проверками, сдачами кучи бумажной статистики, итогов и прочей дребедени. Это может затянуться вплоть до июня, особенно если работаешь со старшими классами. Потом отдыхаешь, а где-то в середине августа или даже чуть раньше надо вернуться в школу и подготовить учебный план, потом утвердить его на сотне инстанций, особенно если грядут проверки. Стандарты и прочие мелочи постоянно изменяются, так что даже если план идеально работал сколько-то лет, его могут попросить напрочь переделать. Ужасно тягомотная работа, особенно потому, что она все равно будет далека от реальности.

- Эффективность учителя тоже оценивается по плану?

Само собой. Хотя на самом деле эффективность учителя оценивается по тому, насколько он умеет работать со скользкими бумажками, подтасовывать реальность и смещать акценты. Это черная сторона педагогики. Не буду утверждать, что такое в каждой школе, ведь в каждой школе я не была и не работала. В нашей работало правило, что без бумажки ты сам знаешь кто.

Дети, уроки, посещения выставок, оценки, классные часы - любая школьная деятельность монотонно перерабатывается в цифры статистики. Настоящий постмодернизм и оцифровка реальности. Как педагогу-предметнику мне нужно было оценить и высчитать целые кучи разнообразных процентов, вмещая личности учащихся и их способности в эти числовые показатели.

Учителям невыгодно, чтобы школьники плохо учились, потому что тогда его цифровой показатель падает, репутация снижается и дело может даже дойти до серьезных вдумчивых бесед с завучем, хотя она обязана их проводить тоже только для галочки и прекрасно понимает реальную ситуацию. Но ей тоже надо всю эту информацию примерно в той же форме подбивать.

- От этих показателей зависит зарплата?

У нас не зависела. Знаю, что бывают надбавки за хорошие показатели, но это редко. Чаще всего эти показатели нужны для того, чтобы повысить свой учительский статус. А вот это уже не пустой звук: от статуса и прочих регалий зависит то, какую зарплату ты будешь получать.

Вообще, рассчитать среднюю зарплату учителя невозможно, хотя все это пытаются сделать. Очень много факторов на нее влияет. Стаж работы. Категория. Количество рабочих часов. Классное руководство. Наличие сертификатов и прочих регалий. За проверку тетрадей платят отдельно!

У меня никакого стажа работы и категории, никаких сертификатов. Тетради проверяла много, классное руководство было, ставки было полторы (то есть очень много: почти все уроки каждый день без окон). Зарплата выходила около 30 тысяч рублей, для 2014 года по Питеру - не так уж плохо в гуманитарной сфере.

И это с тем расчетом, что каждый год зарплата будет расти, особенно если стараться и крутиться, потому что каждая мелочишка чуть-чуть да повышает общий коэффициент, на который умножается ставка.

Опытные преподаватели вполне могли позволить себе жить без классного руководства и на неполную ставку. Бонусы набегали неплохие. Однако опять же многое зависит от ситуации. Вот у учителя русского языка и литературы всегда много работы и уроков. А у некоторых других предметников гораздо меньше. Кто-то может полную ставку даже не набрать.

- Много было таких опытных коллег? Какими они вообще были?

Да почти все были опытные. Иногда настолько опытные, что на них уже мох вырос. Сплошь старая школа. Была одна девушка на пару лет меня старше и пара учительниц около 35 лет. Всем остальным далеко за 40, а еще чаще за 50, кому-то даже и за 60.

Я теперь натренированная и в толпе отличаю таких педагогов старой школы по внешнему виду. В 95 % случаев это либо корпулентные дамы, либо сухие и тощие, но непременно в неуловимо одинаковых полустрогих одеяниях (юбках или костюмах), которые словно припорошены пылью. В руке - огромная сумка, в которой может поместиться три десятка тетрадей на проверку и какой-нибудь нерадивый ученик. Обязательно массивные и обильные украшения, а также такое выражение лица, будто тобой уже недовольны, хотя ты еще ничего не сделал. У меня даже теория есть насчет этих ярких украшений, что так компенсируется недостаток красок из-за дресс-кода.

Дресс-код, кстати, всегда есть. Существует список цветов и одежды, которую носить нельзя, его обязательно оглашают всем учителям. Ведь всем известно, что если ученик увидит, к примеру, красную блузку, то весь день насмарку.

Красный - цвет опасности, и бедный школьник так перевозбудится, что не сможет сосредоточиться.

Зато вот моя наставница была совсем другим человеком, хотя ей уже за 60. Чудаковатая такая и очень милая, увлеченная, так что ей ученики все прощали. За каждым молодым учителем такой наставник в школе прикреплялся, чтобы делиться опытом и советами, книжками и прочей помощью. Татьяна Николаевна работала на полставки словесником, потому что учителей очень не хватало. С электронной доской, которую тогда насильно везде вводили, совладать не могла, с компьютером не дружила, зато с детьми прекрасно ладила, как добрая бабушка из мультиков. Ученики несколько снисходительно к ее мурлыканью относились, но все равно любили. Жалко, что такой настрой больше никому из окружения не передался.

В целом учителя показались мне очень напуганными современностью, не любящими перемен, не очень интересующимися детьми. Как если бы они работали в офисе, а дети были бы скучными бумажками, которые проходят через их руки по долгу службы. Как там сейчас говорят - это мое оценочное суждение, не претендует на истину или обобщение.

- А мужчины в коллективе были?

Только физрук. Молодой и загадочный, потому что он вечно где-то пропадал. Все девчонки поголовно в него были влюблены (может быть, потому что больше не в кого было) и на уроки физкультуры накладывали такую боевую раскраску, что удивительно, как она с потом не затапливала подвал. Наличие такой же молодой жены их не останавливало, даже придавало пикантность. Жалко его, в общем, трудно, наверное, пришлось. Ушел через полгода. Может быть, не выдержал эротические фанфики, которые на него девчонки писали.

- А ты откуда о них узнала?

Сами же девчонки и показывали, хвастались. Писали они их куда старательнее, чем сочинения. Наверное, сейчас тщеславно прозвучит, но со мной многие старшеклассницы приходили просто потрындеть, потому что я не всплескивала в ужасе руками, не читала нотации и не бежала тут же стучать их классным руководителям. А очень часто и весьма продуктивные разговоры были. Например, посоветовала учить английский с помощью субтитров и сериалов, так они потом приходили и благодарили меня за это.

Но вообще с девочками в этом возрасте трудно.

Самые главные скандалистки - всегда девочки. Почти в каждом подростковом классе есть такая задира, которая специально учителей на прочность проверяет и ищет точку кипения.

В моем «трудном» восьмом такая хулиганка дошла до матюков и истерики с разбиванием каких-то бутылочек лака о стол. И смотрела так хитро сквозь челку, дескать, что ты сейчас будешь делать, а, училка? Родителей пригласишь? Да они не ходили отродясь и сейчас не появятся, утрись.

Я тогда не сдержалась и довольно зло ее отбрила. Начала говорить, она глаза закатила в потолок и протянула: «Ну во-о-от, опять лекция о поведении, сто раз слышала». Я сказала, что так себя ведут только неуверенные в себе люди, которые не знают точно, представляют ли собой что-нибудь, и за выпендрежем может прятаться пустота. Девчонка вспыхнула и выскочила за дверь, потом дождалась, когда все уйдут, молча убрала за собой следы от разбитой бутылки и гордо удалилась. Дальше вела себя уже достаточно нейтрально.

Не надо, наверное, так было говорить, но это я теперь задним числом такая умная. В школе же надо быстро ориентироваться, не всегда на ум приходит сразу лучшее решение. Большинство детей у нас были очень грустные, разочарованные, ненавидящие школу. Незачем их пригружать еще и лишней тяжестью. Откуда знаю? Ну а как еще характеризовать детей, которые в восьмом классе на полном серьезе меня расспрашивают об особенностях работы в «Макдоналдсе», а на мои удивленные такой любознательностью вопросы отвечают: «Надо готовиться, мы же знаем, что нам на большее рассчитывать нечего».

Ну да, большинство моих учеников звезд с неба не хватали, хотя были и умницы. Я все равно не понимаю, как школьные учителя могли им на полном серьезе говорить, что из них не вырастет ничего путного. Неужели в пединституте не учили этих педагогов с дипломами вовремя заткнуться и не вымещать на детях свое раздражение?

- Современные дети сильно отличаются от тех школьных времен, что ты помнишь по себе?

Они мне кажутся более тихими. Больше сидят в телефонах - наверное, поэтому.

Хотя шалости, конечно, никуда не ушли. Классическая кнопка под попку, драки, выкидывание в окно чужих тетрадей - это все не изменилось. Еще очень любили делать на перемене «царя горы». Учителям нужно было на переменах патрулировать коридор (еще одно странное правило), а детям запрещалось оставаться в кабинетах. Но если кабинет забывали закрыть, то туда ужом втихую ввинчивались хулиганы, быстро-быстро собирали из тяжелых парт пирамиду и на самую ее вершину водружали учительскую сумку или цветок в горшке. Разбирали такие пирамиды со скоростью черепахи и вздохами по пол-урока.

Все-таки подросток - всегда подросток. У них в это время в голове сериалы, игры, влюбленности, а никак не учеба, точно так же, как и у нас не была. У меня в восьмом классе были две близняшки, которые постоянно своим возлюбленным голову морочили. Такие санта-барбары устраивались! Ужасно похожи внешне, одевались одинаково и постоянно себя друг за друга выдавали. Вот только одна левша, а другая - правша. При этом левша - двоечница, а правша - почти отличница, бывает и такое.

Русской литературой в этот период заинтересовать трудно. Восьмым классам не до этого, у них гормоны в голове. А в пятом классе такая скучища занудная, что я бы по рукам надавала этим составителям учебных программ. Нельзя же так.

Неудивительно, что интерес к литературе душится на корню. Я у восьмых классов в качестве знакомства спросила, какая у них любимая книга, так никто ничего назвать не смог. Только одна девочка, тихоня на вид, назвала «Пятьдесят оттенков серого».

- С русским языком такая же история?

В русском языке больше пространства для фантазии даже в рамках программы. Правила одни и те же, а вот примеры на них можно придумать какие угодно. Школьники любят юмор и жизненное, сразу легко запоминают такие привязки. Напиши им не просто упражнения, а пару предложений про мультик «Время приключений» или про главного болтуна в классе - и правило будут назубок помнить.

Фантазия у них работает при этом так, что держись. Несколько раз давала свободные темы сочинений. Чего мне только не понаписали…

Одна девочка написала темную готическую дичь про повесившихся девочек, лошадиные кишки и трупы в пакетиках из-под чипсов. Масодов отдыхает. Пятиклассница написала фантазию про то, как она попала в конфетное королевство, долго-долго описывала сладкую мечту Вилли-Вонки, а потом вдруг в рассказе началась ядерная война, и «всему настал конец, зато конфет поела».

Но самое мое любимое сочинение написал тот самый маленький узбек, который затирал двойки в дневнике. Он почти не говорил по-русски, поэтому сочинение на свободную тему просто размазало его. В итоге он сдал прекрасную концептуальную работу:

Сочинение.

Так и слышу тяжкий вздох на месте многоточия.

С сочинениями в целом была беда. Так как никто не читает, трудно было объяснить разницу между разговорной речью и нужной для сочинения официальщиной. Точнее, разницу объяснить нетрудно, а вот где брать источники нейтральных и правильных формулировок в эпоху мессенджеров - большая загадка. Впрочем, это интересная задача, тоже мне нравилась.

- Если тебе все нравилось, то почему же ты ушла из школы?

Обстоятельства так сложились. Пришлось переехать в другое место, потом в третье, потом в еще одно. Когда устоялась, то попыталась устроиться в соседние школы, но там была строгая политика «диплом педагога or GTFO». Если бы тогда было время и средства на то, чтобы получить эту бумажку, то я бы с удовольствием получила, это не слишком дорого и долго при наличии гуманитарного образования. Идешь в ближайший пед на курсы переподготовки - есть полугодичные, иногда бывают вообще трехмесячные. Но в итоге порочный круг затянул: пришлось работать ради денег, а когда они появились свободные, то поезд уже ушел.

К четвертому десятку поздно начинать с одним годом педагогического опыта, зарплата будет непропорционально мала. А вот если сразу после вышки пойти, да даже и в 25–26, то все будет неплохо.

Школы любят молодых специалистов. Если не сидеть на попе ровно, то руководство выделяет деньги и на дальнейшее обучение, и на повышение квалификации, и на всякие ништяки, потому что активные люди везде нужны. Но для работы в школе нужно хотеть иметь дело с детьми и не бояться идти против течения. Нужно уже, чтобы как можно больше народу так шло, старая школа отмирает, но некому приплывать взамен.

"Кадровик. Кадровый менеджмент (управление персоналом)", 2012, N 10

МОЛОДОЙ УЧИТЕЛЬ: ПРОБЛЕМЫ ВХОЖДЕНИЯ В ПРОФЕССИЮ И ИХ ПРЕОДОЛЕНИЕ

Автор анализирует меры поддержки молодых учителей, предпринимаемые на государственном уровне и в педагогических коллективах школ Саратовской области. Используя антропологический подход в социологии профессий, описывает взаимоотношения в педагогических коллективах. Предлагаются направления поддержки и содержание действий, которые необходимы для устранения проблем в деятельности молодых учителей.

Избрав предметом исследования поддержку вхождения в профессию школьных педагогов, мы обратились к концептуальному аппарату социологии профессий, интерес к которой возрос за последние годы. Изучение экономического статуса профессионалов широко представлено в российском научном дискурсе, а их властные полномочия, специфика взаимоотношений с государством и потребителями услуг, стратегия профессионализации, групповая восходящая мобильность остаются малоизученными. В связи с этим предмет нашего исследования актуален и востребован в научном и прикладном значении. Говоря о различиях между антропологией и социологией профессий, следует отметить, что антропология профессий позволяет исследовать неявные социальные взаимодействия и культурные практики, скрытые от глаз внешних наблюдателей. Именно эта парадигма была избрана нами при разработке инструментария исследования и интерпретации полученных результатов.

Фокус-группа "Поддержка молодого учителя: мифы и реальность" была проведена сотрудниками "Центра социологических исследований Саратовского института повышения квалификации и профессиональной переподготовки работников образования" (СарИПКиПРО) в ноябре 2010 г. Нашими информантами стали 10 молодых учителей (6 - педагоги-предметники, 4 - педагоги начальных классов) в возрасте от 19 до 24 лет и педагогическим стажем от 3 месяцев до 3 лет. Все они женщины и работали в городских школах Энгельса (города-спутника Саратова).

Проблемы вхождения молодых учителей в профессию отражены в работах наших предшественников. Старение педагогического персонала школ, с точки зрения старшего поколения учителей, как установили В. Засыпкин и Г. Зборовский , является следствием низких пенсий, из-за которых они не желают уходить на заслуженный отдых. Для молодых учителей такое поведение старших коллег, поддерживаемое руководством школ, становится барьером в доступе к вакансии учителя, для преодоления которого становится актуальной, по мнению авторов, практика распределения выпускников вузов. Анализируя социальное положение учителя в России, Ф. Зиятдинова выделила три проблемы . Во-первых, низкая заработная плата, во-вторых, риски деформации в образовательном социуме, в-третьих, старение кадров и игнорирование школ выпускниками вузов. Для всех трех проблем, описанных Ф. Зиятдиновой, можно указать образовательную политику государства как единый источник их формирования.

Согласно данным исследования, проведенного Фондом общественного мнения в феврале 2010 г. в 44 регионах России (100 населенных пунктов, величина выборки 2000 респондентов), половина населения страны считает, что престиж профессии учителя низкий. При этом каждый третий респондент полагает, что уровень престижа снижается, и только каждый пятый считает, что он растет. Даже в этих негативных условиях абитуриенты педагогических специальностей вузов совершают, как правило, осознанный выбор.

Среди участников проведенной нами фокус-группы были и продолжатели семейных традиций, и люди, вдохновленные примером своих учителей, и прагматики, оценившие возможность гарантированного источника заработка в современных сложных условиях трудоустройства.

Символы взаимоотношений в педагогическом коллективе

При обсуждении интересующей нас темы на фокус-группе мы использовали различные подходы, в том числе в виде постановки вопросов на заданное сравнение, на основе ответов на которые было сформировано ассоциативное поле позиционирования коллективов. Один из вопросов формулировался таким образом: "С каким природным явлением вы можете сравнить учительский коллектив вашей школы и почему?". Анализируя ответы информантов, мы выделили три типа педагогических коллективов, которые условно назвали: "стихия", "солнце", "торнадо и штиль". Для первого типа - "стихия" - характерными чертами учителей являются эмоциональность, энергичность, инициатива. Метафоры, указанные информантами: шквалистый ливень, торнадо, ураган. В таких коллективах происходят бурное обсуждение вопросов, столкновение точек зрения учителей, отличающихся как по своему характеру, так и по методикам проведения уроков.

Второй тип - "солнце" - присущ тем коллективам, которые отличают комфортность, уют, "солнечная атмосфера" общения. Этот образ ассоциируется с опекой молодых учителей, отсутствием конфликтов в коллективе в целом.

Сочетание различных характеров и стилей поведения достигается в третьем типе коллективов, названном нами "торнадо и штиль". На одном полюсе активные, яркие, предприимчивые специалисты, а на другом полюсе тихие, спокойные, не выделяющиеся учителя, которым в своем большинстве "все равно".

Выявляя визуальные образы коллективов, нам удалось установить плюрализм взаимоотношений двух поколений, диапазон содержания которых варьируется от интеграции до дифференциации, граничащей с безразличием. С другой стороны, коллективы, в которых работают молодые педагоги, отличает низкий уровень конформности, и им приходится зачастую работать в профессиональном окружении с низким уровнем приспосабливаемости друг к другу, причем не только между поколениями, но и внутри "старой гвардии".

Словарь управления персоналом. Конформность (лат. conformis - подобный, соответствующий) - понятие социальной психологии, обозначающее присущую человеку тенденцию изменять свое поведение в зависимости от влияния других людей, с тем чтобы оно соответствовало мнению окружающих; податливость человека реальному или воображаемому давлению группы, проявляющаяся в изменении его поведения и установок в соответствии с первоначально не разделявшейся им позицией большинства. Уровень (степень) конформности зависит от определенных переменных: ощущение группового престижа, степень неопределенности в принимаемых решениях и размер группы.

Еще один вектор оценок взаимоотношений в коллективах мы получили, задавая вопрос: "С какими животными вы ассоциируете молодых учителей и педагогический коллектив вашей школы?". Первая группа метафор, "ретрограды и новаторы", представлена сравнением старых учителей с неповоротливым слоном, а молодых педагогов с мелким юрким животным без четкой идентификации его образа, но с описанием его поведения как "везде всегда прыгает". Вторая группа метафор - "хищники и их жертвы". Если старшие учителя - это львы и питоны, то молодые - косули и мыши. Коннотации образа льва - царственность, власть, гордыня, благородство - приемлемы и для третьей группы метафор "мудрость и неопытность". К ней мы отнесли и литературный персонаж черепахи Тортиллы, и такие пары образов, как совы - птенчики, кошки - "слепые котята, которые носом тыкаются, тыкаются и не знают, куда им податься". Анализируя эти метафоры, можно сделать вывод, что молодые учителя осознают свою неопытность, понимают, что они еще слишком уязвимы и пока не обладают теми навыками и умениями, которые есть у опытных учителей.

Интерпретируя полученные результаты, мы обращаемся к понятию "скрытого знания" в антропологии профессий. Неформальным, неявным сторонам практик не обучают в вузе, и постигаются они либо путем передачи из уст в уста, либо накоплением личного профессионального опыта, рефлексией удач и провалов в работе. Такие неявные практики называют латентной повесткой дня, или скрытым учебным планом. Обладание этими знаниями отличает старых учителей от молодых.

Все названные информантами причины поддержки молодого учителя мы разделили на три группы в соответствии с различными сферами деятельности педагогов. В группу социальных причин мы включили необходимость формирования чувства социальной опоры, позволяющей развивать интерес к работе и желание продолжать профессиональную деятельность. Вторая группа педагогических причин источником своего формирования имеет разрыв между вузовской подготовкой и реальной школьной жизнью. На практике все значительно сложнее, необходимы как поддержка коллег и профессиональная переподготовка, так и личная способность постигать "скрытое знание" профессии. Источник третьей группы психологических причин - неготовность к общению с детьми и их родителями. Если развитие навыков работы с детьми входит в вузовскую программу подготовки учителей, то на практике педагоги понимают, что им приходится работать еще и с родителями, а это оказывается более сложным направлением деятельности и требует помощи со стороны психолога и других специалистов.

Несмотря на то что молодые учителя являются выпускниками вуза, имеют диплом о высшем образовании по своей специальности, страх начинать педагогическую деятельность очень силен. Одним из основных страхов является негативное восприятие молодых учителей детьми и их родителями. Участница фокус-группы привела личный пример, когда в течение первого периода работы в школе ее не воспринимали как взрослого человека, и даже вахтер при входе в школу требовала от нее "сменку", как от школьницы. Сильное беспокойство у наших информантов вызывали необходимость знакомства с большим количеством новых людей, обязанность встречаться с родителями на собраниях и при индивидуальных контактах. Сталкиваясь на работе с ситуациями, вызывающими страх, молодые учителя пытаются побороть его, изменяя личное отношение как к самим себе, так и к детям, развивая чувство любви к ним и желание донести до них знания.

Финансовая поддержка молодых учителей

Министерство образования и науки Российской Федерации в качестве меры повышения качества образования в сельской школе организовало конкурс среди выпускников вузов 2009 - 2010 учебного года на получение финансовой поддержки, объявив его в августе 2010 г. В Саратовской области для победителей конкурса было выделено восемь вакансий учителей, наградой для которых явилось дополнительное финансирование по 250 тыс. руб. в первый и во второй год работы при условии общей продолжительности работы в сельской школе на протяжении не менее пяти лет. Конкурс состоялся, восемь его победителей приступили к работе в школах Саратовской области. Правда, этот конкурс оказался "одноразовым", поскольку в 2011 г. продолжения конкурсной истории не последовало.

О мотивах отказа от участия в этом конкурсе рассказали педагоги, принявшие участие в фокус-группе. Нежелание жить в селе характерно как для выпускников, проживавших в городах до поступления в вуз, так и приехавших на учебу из сельской местности. Мотивация горожан вполне предсказуема, поэтому нам было интересно понять мотивацию выпускников школ, приехавших на учебу в город из села. Мы выяснили, во-первых, что за время учебы в городе и первых лет работы по специальности в городской школе у людей уже сформирован уклад жизни, который нет необходимости менять.

Во-вторых, людей отталкивает от села неблагоприятная социальная среда. Село превращается в опустевшие "дыры", в которых нет работы, народ спивается, а молодежь уезжает в город. В селе остаются одни старики, детей там очень мало, в классе бывает по одному человеку. Сельские дети вырываются на учебу в город не для того, чтобы вернуться назад для работы в сельской школе. Как правило, они не пойдут на этот шаг ни за какие 500 тыс. руб. В-третьих, согласных на переезд сдерживает от этого поступка невозможность найти работу на селе своим супругам. Молодым специалистам нет работы на селе, социальная база села отстает от социальных условий городской жизни, и поэтому молодежь с большой неохотой возвращается в деревню после окончания учебных заведений в городе.

Финансовая поддержка сельских учителей, осуществленная в качестве разовой государственной программы, явилась наиболее заметным явлением в образовательной политике, нацеленной на молодых учителей. В течение года во всех регионах России для городских учителей, а также для их сельских коллег проводятся конкурсы педагогов и образовательных учреждений, являющиеся практикой накопления трех форм капитала . Участники конкурсов совершают вложения в культурный капитал путем самосовершенствования, наполнения профессионального портфолио, реальной возможности назначения на руководящие должности в образовательном учреждении. Происходит накопление социального капитала, связанного с обладанием сетью отношений взаимного знакомства и признания. Участие в конкурсе дает молодым опору в форме репутации, поскольку дается общественная оценка, развиваются навыки работы в команде, педагоги могут реализовать свои возможности за пределами школы.

Экономический капитал напрямую легитимирован в денежных наградах за победу в конкурсах для образовательных учреждений, в то время как достижение личных экономических выгод не артикулируется. Более того, конкурс требует вложения материальных затрат со стороны учителей, что является барьером к участию. В отличие от культурного и социального капиталов накопление экономического капитала не является самоцелью для большинства принимающих участие в конкурсах педагогов. Для одних - из-за мало значимых наград, для других - из-за высоких эмоциональных барьеров (сложность победы и угрозы публичного фиаско из-за статуса аутсайдера соревнования), для третьих - в экономический капитал конвертируется приобретенный в конкурсе социальный или культурный капитал.

Таким образом, используя антропологический подход в социологии профессий, мы смогли выяснить, какие из предпринимаемых действий на государственном уровне и на микроуровне педагогических коллективов школ Саратовской области способствуют реальной поддержке молодых учителей при их вхождении в профессию.

Перед началом педагогической деятельности учителя испытывают страх перед работой, для преодоления которого необходима поддержка со стороны коллектива в трех направлениях: социальном, педагогическом и психологическом. Финансовая поддержка молодых учителей сельских школ, осуществленная в 2010 г. на уровне эксперимента, требует всесторонней оценки эффективности этой программы для принятия решения об использовании этих мер на постоянной основе.

Библиографический список

1. База данных ФОМ. Опрос населения "Престиж профессии учителя". 11.02.2010. [Электронный ресурс]. URL: bd. fom. ru/report/map/dominant/dom1005/d100515 (дата обращения - 17.01.2012).

2. Засыпкин В. П., Зборовский Г. Е. Модернизация педагогического образования // Социологические исследования. 2011. N 2.

3. Зиятдинова Ф. Г. Социальное положение учителей: ожидания и реалии // Социологические исследования. 2010. N 10.

4. Лелюхин С. В., Дегтярева Н. В. Конкурсы образовательных учреждений и педагогов как практика накопления трех форм капитала // Город в современном пространстве: культура, политика, экономика, право. Саратов: Поволжская академия государственной службы им. П. А. Столыпина, 2011. С. 212 - 214.

С. Лелюхин

Поволжского института

им. П. А.Столыпина

(филиал РАНХиГС при Президенте РФ)

Сначала я не понимала, откуда берутся все эти стереотипы про учителей, а потом вспомнила свои школьные годы чудесные, и всё-всё стало ясно! И меня, и моих родителей, и моих бабушек учили педагоги советской школы, идеально подходящие по всем параметрам портрету идеального учителя.

У меня за всю школьную жизнь было всего два мужчины-учителя: ОБЖшник и физрук. Молодыми можно было назвать 5-10% моих учителей, у нас в школе было не принято брать на работу выпускников педагогических вузов, ведь гимназия — это почётно и ответственно, а опыт можно приобрести и в обычных общеобразовательных школах.

Думаю, что у половины школьников страны и по сей день такая ситуация в их школах. Молодой учитель — это страшно и это риск для многих родителей. За несколько лет преподавания я слышала много аргументов, почему молодость — это не самая сильная сторона педагога. Вот список главных родительских страхов:

1. Молодой учитель будет мягким, бесхарактерным и распустит детей

Мягкость характера — это не из-за возраста, а из-за особенностей личности. И в школе, и в университете у меня были педагоги, которые не умели поддерживать дисциплину в аудитории, и это было никак не связано с их возрастом.

Дети начинают себя плохо вести, кривляться, болтать, нарушать порядок, когда им неинтересно, о чём говорит учитель. Если педагог смог увлечь темой занятия, то в классе будет дискуссия, ученики вовлечены в процесс и им не до телефонов, записок и посторонней болтовни.

Большинство молодых учителей это прекрасно понимают, ведь они сами недавно вышли из-за парты, поэтому стараются делать уроки максимально интересными. А там, где есть вовлечённость, там есть и дисциплина.

Источник фото: pixabay.com

Совет родителям. После первых занятий с молодым педагогом поинтересуйтесь у ребёнка, было ли ему интересно, какая атмосфера была в классе. Обменяйтесь с учителем телефонами. Предупредите, что в случае, если ребёнок будет опаздывать, мешать на уроке, неуважительно относиться к одноклассникам или учителю, вы бы хотели об этом знать, чтобы поговорить дома и помочь решить возникшую проблему.

Кстати, неуважительное отношение к молодому педагогу часто возникает из-за того, что родители дома обсуждают учителя при ребёнке, старайтесь избежать этого.

2. У такого молодого специалиста нет опыта подачи материала

Этот страх оправдан. Вполне может быть, что молодой учитель ещё не совсем знаком с особенностями школьной программы, а опытный педагог из года в год спокойно и размеренно проходит одни и те же темы. Но! Молодые учителя обычно более открыты к нововведениям, они с удовольствием учатся сами, и у них ещё не пропал интерес к предмету.

К сожалению, если одни и те же темы в одной и той же последовательности преподавать ежегодно, то и глаза уже не будут так гореть. Дети — это самая честная в мире аудитория, и они всегда видят, владеет ли педагог нужными знаниями

Источник фото: pixabay.com

А ещё в каждом классе есть отличники и дети, крайне заинтересованные в предмете. Такие ученики обычно задают вопросы, хотят узнать предмет глубже, обычно в такие моменты и становится понятно, обладает ли учитель необходимым опытом и компетенцией.

Совет родителям. Если вы сомневаетесь в опыте и компетентности молодого педагога, вы можете попросить ребёнка рассказать, что они проходят на занятиях (хотя бы изученные темы), как ребёнок оценивает подачу материала (сложно, непонятно, просто, слишком легко и тому подобное). Если сомнения вас всё же мучают, лучше посетить один из уроков, заранее согласовав это с педагогом.

3. Дети будут болтать на посторонние темы с педагогом вместо того, чтобы учиться

В моей гимназии была преподавательница по английскому вполне солидного возраста. Видимо, болтать с нами ей было гораздо интереснее, чем вести предмет. Мы обсуждали фильмы, книги, даже нашу личную жизнь, а нам ставили отличные оценки.

Источник фото: mel.fm

Опять же, склонность поболтать на посторонние темы с учениками — это проблема, касающаяся не только молодых педагогов. Другой вопрос, что детям обычно очень интересно узнать о том, чем кроме работы живёт учитель. Это нормальный интерес, но для таких разговоров есть перемена, и, если учитель ценит учебное время, он обязательно оставит посторонние разговоры за его пределами.

Совет родителям. Не забывайте напомнить ребёнку о субординации, когда он идёт на первый урок к молодому учителю. Стоит бить тревогу в том случае, если дети рассказывают дома, что на занятии они большую часть времени говорили о жизни, а не о предмете.

4. Учительница выйдет замуж, уйдёт в декрет, бросит наших детей

Вполне логично, что если в класс пришла молодая учительница сразу после вуза, то есть все шансы, что выпускаться класс будет не с ней. Но такой же риск есть и в случае, если педагогу за 35. А учитель в возрасте может уйти на пенсию.

Ни один педагог не может дать стопроцентной гарантии, что именно в этой школе, именно в этом классе он до пенсии. Жизнь — крайне непредсказуемая вещь.

Совет родителям. Отнеситесь к этому страху философски. Если педагог талантливый, нравится детям, умеет заинтересовать предметом, то даже за год он сможет привить любовь к предмету и заложить крепкий фундамент знаний.

О психологических проблемах первых рабочих недель

Говоря о первых сентябрьских днях, принято упоминать трудности адаптации детей к школе: изменяется режим всей жизни, значительно сокращаются свободное время и возможность выбора. Одним словом, начало учебного года означает отказ от свободы в пользу необходимости.

И учителя по возможности стараются смягчить этот переход, создают ребятам щадящий режим. А сами? Педагоги ведь попадают в ту же ситуацию. Осознают ли они, какие трудности испытывают в первые недели после долгого отпуска?

От свободы к необходимости

К счастью, учительское лето достаточно продолжительно, чтобы отвлечься от вечных школьных проблем, прийти в себя, перестать думать и говорить только об учениках, контрольных и экзаменах. Напряжение постепенно отпускает, и учителя становятся просто заботливыми родителями, гостеприимными хозяевами, увлеченными путешественниками, удачливыми грибниками и огородниками. Меняются взгляд, походка, интонации – как будто панцирь, возникший за прошедшие четыре четверти и затвердевший по школьной мерке, постепенно трескается и сходит слоями.

Но время идет, подходит к концу август, и учитель возвращается в школу. Отдохнувший и набравшийся сил, но отвыкший от жестких рамок и требований. Поэтому первые недели сентября даются ему нелегко.

Судя по отзывам учителей, реакция на этот стресс проявляется у всех по-разному. Некоторые теряют аппетит, другие, наоборот, начинают слишком много есть. У кого-то нарушается ощущение времени: урок тянется непривычно долго, а день проскакивает незаметно, так что успеваешь меньше обычного. Утром никак не проснуться, а вечером невозможно уснуть. Совсем некстати обостряются хронические хвори, о которых вроде удалось забыть летом. И конечно же многих не минует профессиональный ларингит: к концу второй недели сентября половина собравшихся в учительской переговариваются сиплым шепотом.

Этот период вхождения в рабочую колею усугубляется шквалом формальных бумаг, которые требуется составить, заполнить, распечатать и сдать. Срочно-пресрочно! Сию минуту и даже раньше!

Чего боится учитель

Собирая рассказы учителей о первом дне учебного года, можно убедиться в том, что практически ни один не переступает порога школы расслабленно и бестрепетно. Волнуются все, а многих беспокоят еще и страхи.

Молодой учитель, особенно перед встречей с подростковым классом, боится, что не справится, что ребята начнут «проверять» его. Эти опасения вполне оправданны, тем более если молодой коллега занял место любимого учителя. От первой встречи с классом зависят дальнейшие, возможно, многолетние взаимоотношения.

Универсального рецепта «правильного» поведения здесь нет. Единственное, что советуют в подобном случае опытные педагоги, – быть искренним в своих поступках и реакциях, не надувать щеки и не вставать на цыпочки. Ведь фальшь ребята чувствуют сразу и не прощают.

Кстати, малышовые классы потребуют не меньшего внимания. Они, конечно, пока не способны сознательно создавать учителю дополнительные трудности своим поведением. Зато прекрасно с этим справляются спонтанно – из-за детской беспомощности, непонимания школьных требований, растерянности. Поэтому педагогической сноровки они требуют никак не меньше, чем подростки.

Более опытные учителя чаще всего опасаются, и небесновательно, внутренних конфликтов с коллегами и администрацией. Увы, поводы для этого в школе есть всегда: распределение нагрузки и классного руководства, предстоящая аттестация, расписание, при составлении которого невозможно угодить всем в равной степени.

А вот по поводу взаимоотношений с детьми учителя со стажем в пять-семь лет нервничают гораздо меньше других своих коллег. Они довольно хорошо освоили методы работы, уверенно держат дисциплину, из-за чего возникает иллюзия мастерства.

Однако мастерство обычно приходит позже. И сопровождают его, как ни странно, сомнения. Просто послушания и гладко проведенных уроков учителю становится недостаточно. Возникают вопросы о том, что действительно необходимо ребенку, что на самом деле происходит в той или иной ситуации и нельзя ли было развернуть ее по-другому; о соотношении власти и ответственности, об отсроченном результате своей работы… Удивительно, но чем больше учитель набирает мастерства, тем больше вопросов к самому себе у него накапливается. А однозначных ответов нет, как нет и уверенности в своей правоте. К тому же прибавляются мысли о том, хватит ли сил проработать целый год на достойном уровне. Или довести до выпуска подростковый класс.

Поэтому волнуются и сомневаются даже самые маститые. Так же как гениальные актеры перед каждым выходом на сцену.

Может пригодиться

Прежде чем войти в класс

Если у вас совсем нет учительского опыта, хорошо бы до встречи с детьми проделать дома несколько театральных упражнений. Попробуйте прочитать самое простенькое детское стихотворение или даже ряд чисел с разными интонациями: сочувственно, трагически, официально, устало.

Жесты и мимика тоже очень важны для восприятия информации. Поэтому попробуйте без слов вызвать воображаемого ученика к доске, привлечь внимание класса, выразить интерес, сомнение, укоризну, сочувствие. Все это делается не для того, чтобы получше притвориться и играть чужую роль, а для овладения средствами выразительности. Чтобы адекватно донести до учеников свои чувства, мысли и намерения.

Психологи утверждают, что ответную агрессию со стороны ребенка взрослый зачастую вызывает не столько словами, сколько невербальными средствами. Ведь гнев, раздражение, неприятие мы в большей степени демонстрируем интонацией, жестами, мимикой. Даже если при этом произносим вполне корректные замечания. Для контроля за этими средствами выражения своих эмоций можно потренироваться перед зеркалом. Похвалите воображаемого ученика, выразите одобрение – и запомните те жесты, позу, выражение собственного лица, которые увидите. А теперь попробуйте сделать замечание, пожурить за проступок. Как изменились ваша мимика, жестикуляция, тон? Подумайте, можно ли высказать свое недовольство поступком воображаемого собеседника, не демонстрируя агрессии, а значит, не вызывая ответного отторжения. Ведь ваша цель – не выплеснуть раздражение, а добиться понимания. Не так ли?

Работа с аудиторией всегда заключает в себе немножко актерства. Но за время отпуска даже опытные учителя чуть подзабывают этот навык, теряют психологическую гибкость. Для того чтобы ее «размять», восстановить, психологи предлагают одно забавное упражнение, которое делается без посторонних глаз. Напишите на листочках названия нескольких животных, не глядя вытащите один вариант и попробуйте подвигаться – как жираф или кошка, пингвин или ежик. У вас наверняка получится, даже если вы сначала будете убеждены, что способны имитировать только черепаху.

Как сохранить в себе кусочек лета

Постарайтесь как можно дольше сохранить в себе ощущение бодрости, энергии лета. Мы начинаем думать о последствиях эмоционального выгорания только когда они становятся уже очевидными. Попробуйте отсрочить или совсем предотвратить хроническую усталость, апатию, раздражительность. Пока свежи летние впечатления и воспоминания о радостях жизни, возьмите листок, разделите вертикальной чертой и перечислите слева те занятия, во время которых вы отдыхаете, а справа те, что поднимают вам настроение. Непременно включите их в свое расписание и пообещайте себе не пренебрегать ими ни в коем случае. Ведь выкроить для себя пятнадцать–двадцать минут в день вполне возможно даже при плотном графике.

Первая встреча после каникул

При знакомстве с новым для вас классом первую встречу можно начать с оформления бейджиков. Предложите ребятам нарисовать и вырезать несложную эмблему со своими именем и фамилией. Контур, цвета, очертания шрифта – на выбор автора. Пусть все художественные детали как можно лучше отразят особенности его характера, интересы, увлечения. Для того чтобы разбудить фантазию ребят и уменьшить робость перед новым, непонятным пока учителем, предложите несколько примеров: любители путешествий могут выбрать для своего «герба» силуэт паруса, заядлые компьютерщики – контур мыши, для непоседливых и задиристых подойдет резкий, ломаный шрифт. Одним словом, вариантов множество. Кстати, ребята очень любят, когда учитель присоединяется к ним и делает свою эмблему.

Минут через десять (время оговаривается заранее) все по очереди кратко представляют свои произведения, попутно объясняя, какие самые важные свои качества хотели выразить. В самом конце и у учителя появится возможность в непринужденной форме рассказать о себе, своих увлечениях, об основных своих требованиях (например: «Терпеть не могу, когда ябедничают!»).

Такая форма знакомства позволяет узнать о ребятах довольно много: что считают нужным сказать, как это говорят. Достигается и вполне утилитарная цель: детей с первого же дня могут называть по именам все учителя-предметники. Это обычно облегчает период адаптации для пятиклассников.

По дороге домой

Ко всем учительским нагрузкам обычно присоединяется чувство вины перед собственной семьей, для заботы о которой сил и времени совсем не остается. Чтобы смягчить эту проблему, постарайтесь, выйдя за порог школы, оставить там, за дверью, все профессиональные мысли и заботы. А по пути домой настраивайтесь на домашние дела. Поначалу вы непременно будете ловить себя на том, что тащите за собой шлейф нерешенных учебных ситуаций и конфликтов. Это нормально, сказывается многолетняя привычка. Но ее вполне можно преодолеть, если без раздражения каждый раз сознательно переключаться на «семейные» мысли. Хорошо бы последить и за своим поведением дома: не привносите ли вы туда атмосферу класса и взаимоотношений «ученики–учитель» в общение со своими близкими. Для того чтобы поймать эту тенденцию, можно поиграть со своими детьми, поменявшись с ними ролями и инсценируя обыденные ситуации: утро выходного дня, семейный ужин, утренние сборы. Прислушайтесь к «маминым» интонациям в устах детей. Именно так они видят вас. И пока есть силы после отпуска, все недостатки, отразившиеся в этом «зеркале», можно попытаться исправить.